Наш паровоз, вперед лети… А где же остановка?
Казахстанская железная дорога катится не по рельсам ‒ а по натянутому канату. Под ним ‒ дыры на 929 миллиардов тенге. А сверху ‒ аккуратный штамп аудитора «большой четверки»: «все честно, все соответствует МСФО».
АО «Қазақстан темір жолы» (КТЖ) представила финансовую отчетность за 2024 год. Независимый, а главное ‒ бессменный аудитор (ТОО «Делойт») выразил немодифицированное мнение ‒ значит, отчетность, по их мнению, не содержит существенных искажений. Но давайте не верить на слово.
929 миллиардов тенге: хрупкий баланс с видом на пропасть
На 31 декабря 2024 года текущие обязательства КТЖ превысили текущие активы на 929 млрд тенге. Это не просто «проблемы» с ликвидностью ‒ это двукратное ухудшение по сравнению с 2023 годом, когда разрыв составлял и без того внушительные 422 млрд. И этот долг ‒ не где-то, а в компании, от которой зависит вся логистика страны.
Из этой суммы 813 млрд тенге ‒ краткосрочные займы, которые надо гасить в течение года. А теперь внимание: операционная прибыль за 2024 год составила всего 160 млрд, а чистый операционный денежный поток ‒ 336 млрд. Даже если собрать все до копейки ‒ не хватает почти половины суммы, которую нужно вернуть.
Оптимистичный аудитор
Как же так? Почему при таких тревожных данных аудитор не только не выдал модифицированное мнение, но даже не указал «существенную неопределенность по непрерывности деятельности»?
Ответ: надежда на будущее. Руководство компании уверено, что:
- удастся рефинансировать долги;
- транзитный грузопоток вырастет;
- государство поддержит, если что.
А главное ‒ есть письмо от «Самрук-Казына». Правда, это письмо не гарантирует ровным счетом ничего. Это не юридическое обязательство. Это «намерение поддержать», которое в случае кризиса может превратиться в «Ну не шмогла я, не шмогла».
Аудитор выделил этот вопрос как «ключевой», но не стал акцентировать внимание на том, что при провале одного из этих факторов компания может потерять статус непрерывно действующей.
Возникает вопрос: почему «независимый» аудитор, который работает с КТЖ годами, ни разу не выразил ни оговорки, ни сомнения ‒ даже при рекордной дыре в ликвидности?
Впрочем, аудитора сложно винить – ради такой «дойной коровы» можно и прикрыть глаза на такую мелочь.
(Не)обесценение активов
80% всех активов КТЖ ‒ это основные средства. Но компания утверждает, что не выявила признаков обесценения. Почему? Потому что грузооборот растет, а транзит развивается. Все остальное ‒ ерунда.
Вот только «ерунды» набирается с избытком:
- курсовой убыток ‒ 69 млрд тенге (рост почти в 5 раз к 2023 году);
- рост ставок Нацбанка до 16,5% в 2025 году;
- высокая средняя ставка капитализации ‒ до 14,5%.
Это все факторы, усиливающие риск обесценения, особенно если дисконтировать будущие потоки под рыночные условия. Но аудитор принял точку зрения руководства без дополнительных стресс-тестов. Принял, что вся группа ‒ это единая машина по зарабатыванию денег. Хотя, отдельные сегменты должны анализироваться отдельно.
Пора уже признать, что МСФО для нашего квазигосударственного сектора стали инструментом для манипуляций с финансовым результатом. Когда выгодно – обесценение начислим и убыток сделаем. Когда нет – «большая четверка» поможет обосновать, почему можно обойтись без обесценения – и нарисовать прибыль. Впрочем, Минфин, который уже давно должен был бы бить колокола, бьет баклуши, вместо этого заявляя о внедрении МСФО по устойчивому развитию.
Государственные займы как прикрытие по увеличению капитала
КТЖ активно финансируется от своего акционера ‒ государства ‒ по ставкам ниже рыночных. Займы на десятки миллиардов тенге оформляются под 9,25%, тогда как рынок требует 12–14%.
Разница в процентах учитывается как «прочий вклад в капитал». Формально ‒ все по правилам. А по сути? Группа не способна финансироваться на рынке на рыночных условиях. И это маскируется в отчетности как «помощь от друзей».
Проблемы, о которых лучше не говорить вслух
Среди других «бомб замедленного действия» в отчетности:
- Гарантии банкам на 72 млрд тенге. Компания считает, что платить не придется.
- Налоговая неопределенность: возможные доначисления, штрафы и пени ‒ с непредсказуемыми суммами.
- Капитализация расходов по займам ‒ в два раза выше, чем годом ранее. Это откладывает признание расходов и приукрашивает текущую прибыль.
Вывод
Аудитор дал «чистое» мнение, но фактически проигнорировал ключевые системные риски.
Финансовая отчетность ‒ красивая снаружи, но сомнительная изнутри. Дыры в ликвидности, зависимость от субсидий и писем, рост валютных убытков и ставок ‒ все это говорит о реальных проблемах с устойчивостью.
Обоснование применения принципа непрерывности ‒ висит на письме и «высокой вероятности». Это не аудиторская уверенность. Это надежда.
А если завтра рефинансирование сорвется? А если Самрук ограничит финансирование? А если налоговая постучит? КТЖ ‒ не локомотив, а вагон с балластом, зацепленный за государство.
Рельсы ведут не в тоннель. Они ведут в тупик
Сегодня КТЖ живет на авансах будущего. Завтра может оказаться в ситуации, когда платить нечем. Отчетность это не отрицает ‒ она это замалчивает. Аудитор ‒ соглашается.
И пока министерства, наблюдательные советы и надзорные органы хлопают в ладоши отчетности «по стандартам», компания с 929 миллиардами дефицита, и 816 млн тенге вознаграждения совету директоров, уверенно катится в бездну. Впрочем, пока Нацфонд не пустой, надежда у КТЖ, видимо, остается.
Справка от редакции: данный материал подготовлен на основе анализа открытых источников, включая официальную финансовую отчетность и аудиторское заключение за 2024 год.
